Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что строите гробницы пророкам и украшаете памятники праведников.

(Мат. 23, 29)

Почти 30 лет Ленин вынашивал заветную мечту осуществить государственный переворот в России и захватить власть. Однако, узурпировав власть в России, Ленин правил государством практически чуть более 5 лет. Но за эти годы он причинил народам России столько горя и страданий, сколько они не пережили за 500‑летнюю историю российского государства. Даже будучи серьезно больным и беспомощным, он все же продолжает вредничать и ехидничать, советует всех инакомыслящих по вопросу о формах развития мировой истории «объявить просто дураками»{1394}. Остановить злого гения смог лишь рок.

Ленин уходил из жизни в страшных мучениях и страданиях. В полупомешанном состоянии и лишенный речи, он продолжительно и болезненно переживал агонию, пока не наступил конец. Это случилось в Горках 21 января 1924 года в 18 часов 50 минут.

В траурные дни партийные деятели организовывали многолюдные шествия трудящихся по центральным улицам Москвы и Петрограда. Люди несли большие транспаранты с абсурдными и глупыми надписями. Вот содержание одной из них:

Могила Ленина – Колыбель человечества

Мне думается, что эта надпись также красноречиво говорит о менталитете большевистских руководителей.

27 января в 16 часов под залпы траурного салюта гроб с останками «вождя, друга и учителя трудящихся всего мира» (?) был внесен в наспех сколоченный на Красной площади деревянный Мавзолей, позднее, в 1930 году, замененный на гранитно‑мраморный. В этот момент по радио и всем телеграфным аппаратам СССР был передан сигнал:

«Встаньте, товарищи, Ильича опускают в могилу!».

Однако Ильича в могилу так и не опустили. Гроб с его телом, как музейный экспонат, поставили на постамент внутри Мавзолея, где, к сожалению, он и находится по сей день.

Фактически это мемориальное сооружение идеологи партии большевиков превратили в музей, с той лишь разницей, что вход в него бесплатный, и в отличие от других музеев его охраняли специальные подразделения КГБ.

24 января в «Правде» была опубликована статья, в которой были описаны последние минуты жизни Ленина: «…Бессознательным становился взгляд, Владимир Александрович[1] и Петр Петрович[2] держали его почти на весу на руках, временами он глухо стонал, судорога пробегала по телу, я [3] держала его сначала за горячую мокрую руку, потом только смотрела, как кровью окрасился платок, как печать смерти ложилась на мертвенно побледневшее лицо. Проф. Ферстер и доктор Елистратов впрыскивали камфару, старались поддержать искусственное дыхание, ничего не вышло, спасти нельзя было…»{1395}

Наивно было думать, что его можно было бы спасти. Это была судьба, в которой он сам сыграл основную роль.

Накануне «похорон», 25 января, в «Известиях» появилась статья наркома здравоохранения H. A. Семашко, в которой он пространно описывает причины болезни и смерти Ленина. Ссылаясь на протокол вскрытия тела, автор статьи, в частности, писал, что «склероз поразил прежде всего мозг, то есть тот орган, который выполнял самую напряженную работу за всю жизнь Владимира Ильича, болезнь поражает обыкновенно «наиболее уязвимое место» (Abnutzungssclerose), таким «уязвимым» местом у Владимира Ильича был головной мозг: он постоянно был в напряженной работе, он систематически переутомлялся, вся напряженная деятельность и все волнения ударяли прежде всего по мозгу.

Самый характер склероза определен в протоколе вскрытия как склероз изнашивания, отработки, использования сосудов.

Этим констатированием протокол кладет конец всем предположениям (да и болтовне), которые делались при жизни Владимира Ильича у нас и за границей относительно характера заболевания. Характер атеросклероза теперь ясен и запечатлен в протоколе «Abnutzungssclerose»…»{1396} (Выделено мной. – А.А .).

В официальных же изданиях кратко говорится, что «Ленин умер от кровоизлияния в мозг». Подробности о болезни не сообщались. Более того, на научные исследования причин болезни и смерти Ленина было наложено строгое табу. Очевидно, члены Политбюро и соратники усопшего не без оснований опасались, что в ходе научных исследований могут всплыть на поверхность нежелательные факты. Но, как говорится, шила в мешке не утаишь.

Позволю себе, не без оснований, поставить под сомнение объективность описания Семашко причины болезни и смерти Ленина, а также выводы и заключения, сделанные учеными и врачами в протоколах патологоанатомического и микроскопических исследований.

Мои сомнения возникли не сразу и не на пустом месте, а из собранной за многие годы информации.

Так, известный русский ученый, невропатолог и психиатр Г. И. Россолимо в доверительной беседе со своим старым приятелем профессором Лечебно‑санитарного управления Кремля В. А. Щуровским высказал свои соображения по поводу болезни Ленина. Он, в частности, отметил, что острые приступы и нарушения мозгового кровообращения у Ульянова, приведшие к параличу правой части тела и потере речи, отчасти были спровоцированы психопатанией, наследственно обусловленной.  Он также сказал, что такого же мнения придерживается профессор Отфрид Ферстер.

Григорий Иванович рассказал и о консилиуме, который состоялся 21 марта 1923 года с участием Семашко, Штрюмпеля, Бумке, Геншена, Нонне, Ферстера, Минковского, Кожевникова, Крамера, Осипова, Обуха и других советских и иностранных врачей. Все присутствующие сошлись во мнении, что у пациента заболевание сифилитического происхождения. Особо категоричен был при определении окончательного диагноза один из старейших и опытнейших невропатологов профессор Штрюмпель, который после осмотра Ленина решительно заявил, что у больного сифилитически воспалены внутренние оболочки артерий, поэтому его лечение, сказал он, должно быть исключительно антилюестическим[4]. Все без исключения врачи, в том числе нарком Семашко, согласились с профессором Штрюмпелем.

В свою очередь В. А. Щуровский поделился со своим приятелем мнением Владимира Михайловича Бехтерева{1397}, который в частной беседе с ним выразил глубокую убежденность в том, что у Ульянова давно и серьезно больны сосуды головного мозга, о причине которой можно сказать лишь после патологоанатомических исследований. Он при этом добавил, что с ним полностью согласен доктор Василий Васильевич Крамер{1398}.

Спустя более полвека после беседы коллег, которая состоялась на квартире Щуровского в Кривоарбатском переулке, представилась возможность еще раз убедиться в высоком профессионализме Г. И. Россолимо. Одна из болезней Ленина, выявленная Россолимо, оказалась безошибочной. Сенсационные материалы Житомирского областного архива дают основание предположить, что прадед Ленина, Мойша Ицкович Бланк, был психически больным человеком. А ведь известно, что гены передаются. И надо же было судьбе так жестоко обойтись с россиянами, чтобы их будущее оказалось в прямой зависимости от несбыточной мечты и авантюры потомка душевно больного человека!

А вот что пишет бывший министр здравоохранения академик Б. В. Петровский в статье «Ранения и болезнь В. И. Ленина», опубликованной в «Правде» в ноябре 1990 года: «По‑видимому, имела место и наследственная предрасположенность к атеросклерозу». Автор подчеркивает также, что «вначале Владимир Ильич изредка жаловался на головные боли», и в то же время пишет, что этой болезнью  (атеросклерозом. – А.А. ) Ленин страдал «не пять и не десять лет» {1399} (выделено мной. – А.А .). С мнением уважаемого академика можно согласиться. Головные боли Ленина действительно беспокоили давно и довольно часто. Удивляет другое: Б. В. Петровский внимательно и не раз изучал протокол вскрытия и материалы исследования мозга, но от их научного комментария почему‑то уходил. Почему? Об этом читатель узнает чуть позже.

Спустя год с небольшим после публикации Б. В. Петровским своей статьи учеными‑медиками были произведены новые научные исследования останков Ленина, в частности его мозга. Результаты исследования с научной достоверностью показали, что Ленин в молодости болел венерической болезнью. Этот факт получил отражение в средствах массовой информации. Быть может, подумалось мне, эту болезнь молодой Ульянов подцепил летом 1895 года, во время первой заграничной поездки, когда он, по собственному признанию, «многонько пошлялся и попал… [5]в один швейцарский курорт» {1400} для лечения? Впрочем, какое имеет значение, где и когда он прихватил эту заразную болезнь. Важно сказать о другом: Ленин был не таким уж безгрешным ангелочком и чистоплотным человеком, как об этом писали и говорили все годы его ученики, соратники и поклонники. Но все это, как говорится, из области абстрактных декларативных суждений и высказываний. Нам же нужны факты, а именно: истинный диагноз болезни Ленина; материалы различных анализов (мочи, крови и проч.); сведения о средствах, которыми лечили пациента, и многое другое. Например, меня, как историка, заинтересовал такой вопрос: как давно начались у Ленина головные боли? Академик Б. В. Петровский считает, что этой болезнью Ленин страдал более десяти лет. А сколько более – 15, 20? Впрочем, не будем гадать, а обратимся к источникам.

Во время первой поездки за границу Ленин неожиданно 18 июля 1895 года оказывается в лечебном санатории в Швейцарии. В каком именно, он в письме не указывает. Об основной болезни, по причине которой он «попал» в это лечебно‑оздоровительное учреждение, Ленин умалчивает. Между тем он оттуда пишет, что «решил воспользоваться случаем,  чтобы вплотную приняться за надоевшую болезнь (желудка)… надеюсь дня через 4–5 выбраться отсюда»{1401} (выделено мной. – А.А .). (Ленин ошибся: он выбрался из лечебного учреждения значительно позже.)

Но, насколько известно, даже при современном уровне медицины за 4–5 дней вылечить желудок больного невозможно. Отсюда следует вывод: Ленин скрывал от близких основную болезнь, которую врачи обещали вылечить, точнее залечить, за пять дней.

29 августа 1895 года Ленин посылает матери письмо из Берлина, в котором жалуется на неправильный образ жизни «в связи с наблюдением докторских предписаний». Каких конкретно не пишет, но просит прислать «рублей 50–100», выражая свое удивление: «Деньги уходят черт их знает куда» {1402} (выделено мной. – А.А .).

В письме из Петербурга от 12 января 1896 года пишет сестре Анне: «стараюсь соблюдать некоторую диету» {1403}. Судя по всему Ленин (и, в первую очередь, врачи) не догадывался, что обострение психического заболевания (повышенная раздражительность, головные боли и другие неприятные проявления) вызываются основной болезнью – болезнью сосудов мозга. И то, что во время второй поездки (эмиграции) 16 июля 1900 года Ленин имел при себе адреса проживающих в Лейпциге врачей – невропатологов и психиатров {1404}, свидетельство сказанному.

Любопытная информация содержится и в письме от 13 июля 1908 года, посланном младшей сестре – Марии: «Мою работу по философии болезнь моя задержала сильно» {1405}. Чем он болеет, опять ничего не пишет. Но ясно одно: запущенная болезнь все чаще и сильнее давала о себе знать. Но матери он не писал о своем серьезном недуге, чтобы она не переживала. Это он себе позволял в письмах к сестрам. Так, в письме Марии Ильиничне от 15 февраля 1917 года из Цюриха Ленин прямо писал: «…работоспособность из‑за больных нервов отчаянно плохая»{1406}.

Как видим, он о болезни желудка ни слова не говорит.

После возвращения из эмиграции Ленин, как уже известно читателю, с головой уходит в работу по подготовке и осуществлению государственного переворота. Физические и умственные нагрузки значительно возрастают. За 4 дня до июльского вооруженного путча, организованного большевиками, Ленин уезжает на отдых на дачу В. Д. Бонч‑Бруевича. В своих воспоминаниях В. Д. Бонч‑Бруевич пишет, что у Ленина на даче «появились головные боли,  его лицо побледнело,  глаза говорили о большом утомлении» (выделено мной. – А.А .){1407}.

Вспомним, как вечером 15 октября 1917 года на конспиративной квартире у Ленина начался приступ, сопровождающийся сильными головными болями.

Совершенно очевидно, что с годами болезнь Ленина все более обострялась. Писатель Г. И. Коновалов в публицистической статье «Сын Волги», освещая события лета 1918 года, пишет, что у Ленина «однажды… закружилась голова, был легкий обморок».  Он также отмечает, что Ленин переносил немыслимые головные боли» {1408}. В своих воспоминаниях М. И. Ульянова также подчеркивала, что «зимой 20–21, 21‑22 /годов/ В.И. чувствовал себя плохо. Головные боли, потеря работоспособности сильно беспокоили его» {1409} (выделено мной. – А.А .).

В данной главе автор не ставил перед собой задачу повторять факты из истории болезни Ленина, а тем более проводить анализ протоколов вскрытия и микроскопического исследования – это дело специалистов, и мы ниже к их мнению еще обратимся. Автор рассматривает всего лишь хронологические рамки болезни Ленина,  и думается, это историку по силам.