"Господину Комбригу Локотского округа. Прошу
принять во внимание мою просьбу о прощении моего проступка и зачислить
меня в ряды Русской Освободительной Армии. Я обязуюсь служить в ней
так, как все русские солдаты, не устрашаясь перед любым врагом. Я желаю пасть на поле боя в сражении с нашими врагами. Пусть моя жизнь еще принесет пользу за русский народ. Мой
отец остался инвалидом в русско-японскую войну, где заслужил награду
Георгиевского кавалера. Также и я по его наслед. Хочу пойти по примеру
отца за освобождение русского народа от большевизма".
Обоюдная
гражданская ненависть нарастала. В сообщениях локотского правительства
говорилось, что партизаны во многом изменили характер своих действий,
начав терроризировать гражданское население. В этом прослеживается их
нежелание сталкиваться с частями РОНА. Вот выдержки из некоторых сообщений.
"Если
вначале бандиты занимались убийством старшин, старост, полицейских, то
в последнее время они не брезгуют никем, лишь бы это был живой человек.
Им важно убить побольше людей, чтобы держать в страхе мирное население.
Об этом свидетельствуют убийства мирных рыболовов - больного старика
Лунина и других, убийство в поселке Радование шести мирных жителей, в
бывшем колхозе Пески убийства двух и сильного ранения четырех человек
не считаясь с их возрастом. Не гнушаются они выступать и в качестве
наемных убийц, как это случилось с похороненным 24 августа гражданином
Валуевым". "Участились случаи нападения партизан на мирных граждан.
Жертвами такого нападения из лесу были мирные рыболовы Волчков, Лукин,
жертвами последних дней Красов, Нифонтов, Скороходов и Кувшинов. Бойцы караульного батальона, уничтожайте этих хищных зверей-партизан!"
Приказ
Каминского № 114 от 13 октября 1942 года показывает всю глубину
противостояния, взаимной ненависти, желания уничтожить друг друга.
"За
последнее время участились случаи налетов оставшихся в лесах бандитов
на мирное население вверенного мне Округа. Это объясняется тем, что
оставшиеся в лесах бандиты не имеют продовольствия и вынуждены
голодать. То, что мы не успели сделать оружием, - должен сделать голод
в лесах зимой. Надо понять всему населению, что бандиты сейчас
находятся накануне своего краха: бандиты (особенно их предводители -
комиссары) это хорошо знают, и, ради сохранения своей шкуры, грабят
мирное население, желая удержать при себе обманутых ими людей, которых
они превратили в сообщников. Лесные бандиты расправляются с нашими людьми и мирным населением как настоящие звери. При
налете, например, на село Избичню Комаричского района бандиты поймали
находившегося в отпуске бойца 4-го батальона. Ему живому вспороли грудь
и вытащили наружу сердце. Попавший в плен к бандитам раненный боец 8-го
батальона был также зверски замучен - ему вскрыли живот. То же самое
было с бойцами 2-го батальона. Такое зверство говорит о том, что
бандиты предвидят свой близкий конец, они хотят напугать и
терроризировать наших бойцов и мирное население. Но это напрасно. Наш боец - боец Новой России. Он стоек в своей борьбе и отлично сознает, за что он борется. Наши
бойцы и командиры, а также мирное население понимают, что сталинскому
крепостному праву со всеми его "прелестями" не может быть возврата в
России. За это мы будем драться и уничтожать оружием всех тех, кто
попытается мешать нам строить наше новое общество без Сталина и его
комиссаров. В целях быстрейшей помощи населению в случае налетов ПРИКАЗЫВАЮ: 1. Образовать при штабе Бригады механизированную роту в 130 человек, назвав ее истребительной ротой. 2. Передать истребительной роте 5 автомашин, 2 танка БТ-7 и одно орудие 76 мм... 5.
Всем старостам, волостным старшинам и районным бургомистрам приказываю
при приближении бандитов немедленно сообщать об этом в ближайший
телефонный пункт, для чего в каждом селе иметь дежурную лошадь со
всадником. Предупреждаю, что невыполнение настоящего параграфа буду
рассматривать как прямое предательство и измену Родине и виновных
привлекать к военно-полевому суду..."
Судя по ряду приказов
Каминского, с пленными и перебежчиками к партизанам тоже не
церемонились. В приказе № 91 от 15 октября 1942 года в параграфе 5
говорилось: "Дезертировавших бойцов 4-й роты арестовать и привлечь к
ответственности через полевой суд, а имущество конфисковать". Согласно
параграфу 6 привлекался к суду начальник штаба 10 батальона Филатов за
систематическое избиение бойцов. Наверное, тут прямая связь. Проводились
репрессии и в отношении семей, партизан. Приказ № 22, опубликованный в
официальном Бюллетене Локотского окружного самоуправления за 1 февраля
1943 года гласил:
"Все семьи, связанные с бандитизмом,
должны быть выселены из указанных районов (Дмитровского, Дмитриевского
и Михайловского - Авт.) со всем принадлежащим им имуществом. ПРИМЕЧАНИЕ:
Реквизируется имущество только у семей добровольно ушедших в бандиты;
если вся семья является бандитской (2-4 члена семьи в бандитах) и у
скрытых агентов бандитов. 3. На все реквизируемое имущество должен
быть составлен на месте акт в 3 экземплярах с подписями лица, делающего
реквизицию, 2 членов из жителей села, в котором проживает семья бандита
и лица, у которого производится реквизиция; один экземпляр акта дается
лицу, у которого производится реквизиция, второй находится в
райуправлении и третий пересылается окружному начальнику полиции. ПРИМЕЧАНИЕ: Реквизиция без составления на месте акта будет рассматриваться как бандитизм и караться высшей мерой наказания. 4. Все лица, связанные с бандитами, переселяются в Навлинский район в распоряжение Бургомистра района г-на Тюлюкина... 6. Все агенты бандитов, а также семьи бандитов должны быть с материалами следствия направлены в округ..."
Как
следует из этого и многих других документов, при проведении репрессий в
отношении партизан и членов их семей, все же руководствовались
определенной законностью. И если принять во внимание большую
принципиальность Каминского и его крутой нрав, становится ясно, что
всякое отклонение от его приказов было чревато последствиями. При всем
при этом проявление беспощадности к партизанам сочеталось с бережным
отношением к населению, даже связанному с ними. Taк, уже упоминавшиеся
Савченкова А.Ф. и Горелова А.А., допрошенные в Локте 28 июня 1943 года,
по личному распоряжению Каминского были направлены на работу по
распределению. Подобные меры применялись ко всем тем, чья связь с
партизанами была чисто номинальной. Согласно официальной судебной
хронике, 7 августа 1942 года перед Севским уездным судом предстал
бывший староста деревни Семеновка Стрелецкой волости Севского уезда
Андреев Михаил Иванович. О предъявленном ему обвинении и о приговоре
хроника сообщала:
"Суд установил, что Андреев
недобросовестно относился к своим обязанностям, имел тайную связь с
партизанами через посредство Осиповой С.В., сеял панику среди
населения. Суд постановил: подвергнуть М.И.Андреева 3-х месячному
лагерному отбыванию в г.Севске".
Гражданская ненависть
принимала порой довольно жестокие формы. О Хатыни и других уничтоженных
немцами деревнях слышали все, но мало кому известно о той жестокости, с
которой партизаны расправлялись с населением непокорных им деревень.
Наиболее ярко выразилось это в их налете на деревни Тарасовка и
Шемякине в ночь с 30 апреля на 1 мая 1942 года. Эти две деревни
находились в километре друг от друга и были у партизан на крайне плохом
счету в том смысле, что в них проживало большое количество семей бойцов
народной милиции, дислоцировались вооруженные отряды. В этих деревнях
были созданы подпольные партизанские группы, которым удалось привлечь
на свою сторону командира Шемякинского вооруженного отряда Попова и
старосту деревни Шемякине Машурова, которые согласились поставлять
партизанам агентурные сведения. Так, Машуров, перед отправкой в Локоть
больших партий продовольствия, сообщал партизанам время отправки и
маршрут следования обоза, после чего партизаны нападали на обоз, увозя
продукты. 23 апреля 1942 года подпольной группой в Кокоревский
партизанский отряд была послана Кулакова М., вручившая партизанам
письмо группы с предложением совершить захват деревень. 28 апреля с
делегатами подпольных групп Коваленко и Языковым были обсуждены детали
налета, для чего предполагалось использовать пароль и отзыв, сообщенные
Машуровым. Датой операции партизаны выбрали ночь с 30 апреля на 1 мая,
построив расчет на том, что ввиду предпраздничного веселья бдительность
врага будет ослаблена. Вот как описывает этот налет один из его участников:
"День
1 мая 1942 года решено было отметить захватом немецкого гарнизона,
размещавшегося в селах Тарасовка и Шемякино, расположенных друг от
друга на расстоянии одного километра. В ночь на 1 мая, имея пароль и
отзыв, которые нам сообщил тов. Машуров, мы небольшой группой, примерно
в шестьдесят человек, зашли в эти села, сняли постовых без единого
выстрела, обезоружили караульных, а потом начали собирать остальных
изменников Родины, в чем нам уже помогали обезоруженные солдаты. Таким
образом, к утру 1 мая мы взяли в плен 150 изменников и предателей
Родины, захватили пять грузовых машин, несколько пушек и минометов,
один танк и много боеприпасов".
В этом описании даже
неискушенному видны все те вопиющие противоречия, которые не смог
сгладить делавший литературную обработку статьи писатель Зиборов.
Неправдоподобно звучит миф о якобы размещавшемся в Тарасовке и Шемякино
немецком гарнизоне, захватить который планировалось группой всего лишь
в 60 человек. Столь же невероятен захват шестьюдесятью партизанами в
плен 150 бойцов Бригады Каминского, боеприпасов и боевой техники.
Совершенно нелепо утверждение о том, якобы собирать бойцов РОНА
партизанам помогали обезоруженные немцы. На фоне этих противоречий
можно попытаться воссоздать истинную картину происшедшего в ту ночь. Не
подлежит сомнению, что, сняв часовых, партизаны (точное их количество
ни в одном из документов не упоминается) вошли в Тарасовку и Шемякино,
где подвергли жестокой экзекуции захваченных поодиночке в своих домах
солдат РОНА, участь которых, без сомнения, разделили и члены их семей.
Отыскать же дома "изменников Родины" при помощи Машурова и Попова было
несложно. Согласно отчету Кокоревского партизанского отряда от 23
мая 1942 года за подписью командира отряда Кочура и комиссара отряда
Шевченко, отряд в ночь на 1 мая 1942 года при поддержке с тыла
Шемякинской группы, "обезоружил и арестовал весь личный состав полиции
деревень Шемякино и Тарасовка в количестве 142 чел., без боя овладев
деревнями. Из числа взятых в плен расстреляно 57 чел., из оставшихся 85 чел. была организована местная группа самообороны". В
данном документе скрывается факт расстрела наряду с бойцами РОНА их жен
и детей. Документы же Локотского округа определяют количество
расстрелянных в 115 человек. В приказе № 132 от 8 мая 1942 года Каминский писал о партизанах:
"Это
они, изверги человечества, не одну тысячу женщин оставили вдовами, а
десятки тысяч детей - сиротами и многие тысячи людей лишили крова,
пищи, одежды и обуви. Это они, людоеды, после "победоносного взятия
деревень Шемякино и Тарасовки, которые бандитски были захвачены ими 30
апреля с. г. благодаря предательскому содействию со стороны убийцы
Неплох В.П., ранее работавшего в Локотском отряде, и его приспешников -
Попова Владимира (бывш. командир Шемякинского отряда - военнопленный),
Машурова (бывш. староста д. Шемякино), Вдовенкова А.Г., Агеева П.С. и
военнопленного Врацкого М. (бывш. бойцы Брасовского отряда), - за 5
дней расстреляли в этих деревнях до 115 человек, в т.ч. много женщин и
детей. Добрая половина этих жертв предварительно без всякого суда и
следствия была подвергнута жестокой экзекуции: сначала им отрубали
пальцы рук и ног, выкалывали глаза и прокалывали шомполами уши, а через
несколько дней совершенно измученных, истекающих кровью и уже
полумертвых расстреливали... Применяемые
ими в неограниченном масштабе такие методы вынуждают нас отвечать на их
экзекуции и террор беспощадным террором всего нашего народа, жаждущего
спокойствия, мира и занятия свободным трудом. Я верю в силу и мощь
нашего народа, гнев и возмущение которого против действий
скорпионов-партизан перешли всякие границы. Поэтому, от лица всего
населения вверенного мне уезда я открыто заявляю, что на их террор,
экзекуции и грабежи мы ответим удесятеренным террором, всей силой и
мощью нашего огня и будем его применять до тех пор, пока на территории
Локотского уезда не останется ни единого бандита".
Упомянутые в
приказе жестокости партизан на первый взгляд кажутся невероятными и не
вяжутся с привычными представлениями о партизанах как о народных
мстителях, защищавших народ от оккупантов. Однако данные экзекуции не
выбиваются из контекста обычных методов НКВД, широко применявшихся к
"врагам народа" в следственно-пыточных камерах даже в мирное время.
Наивно было бы думать, что в военных условиях действия чекистов могут
отличаться большей гуманностью. С целью освобождения Тарасовки и
Шемякино, Каминский три раза (3, 6 и 8 мая) предпринимал безуспешные
попытки их штурма, в ходе которых отряды народной милиции понесли
большие потери. Наконец, 11 мая при поддержке пяти самолетов и двух
бронемашин, части Каминского численностью около 500 человек, освободили
захваченные деревни, потеряв в боях 30 человек убитыми и ранеными. Годом
позже заместитель комбрига Г.Д.Белай вспоминал, что в эти дни над
Локтем также висела угроза, так как он находился в окружении большого
количества партизан. С большими потерями частям Бригады Каминского
удалось выбить их из Тарасовки и Шемякино, а затем провести успешный
штурм Алтухово и Кокоревки. Если верить Белаю, некоторые партизанские
командиры пытались спастись бегством, переодевшись в женские платья. Действия
партизан провоцировали локотян на ответные меры. В локотских листовках,
обращенных к партизанам, написанным явно в ультимативном тоне,
содержались угрозы в случае новых террористических актов расстреливать
определенное количество пленных партизан, которые рассматривались как
заложники. Ультиматумом Локотского окружного самоуправления от 6
февраля 1943 года сообщалось, что за каждого бойца или старосту будет
расстреляно 20 партизан-заложников, а за каждого командира или
ответственного работника - 50. Это
были не пустые слова. Так, при освобождении от партизан уже упомянутых
деревень Тарасовка и Шемякино, в плен был захвачен командир
партизанского отряда Чичерин В.В. Выполняя приговор военного трибунала,
командир бронедивизиона РОНА Самсонов Ю.Ф. решил самолично совершить
казнь. При большом скоплении жителей села Красный Колодец Самсонов
поставил Чичерина на колени и отрубил ему саблей голову. Ввиду того,
что партизаны зачастую вербовали помощников из числа местных жителей,
получая через них разведданные, приказом Каминского № 51 от 15 сентября
1942 года запрещалось появление гражданских лиц в лесу:
"Участились случаи, когда жители подлесных районов без ведома местных властей ходят в лес. Имеются случаи, когда под видом сбора ягод, заготовки дров, они встречаются в лесу с партизанами. На основании изложенного приказываю: Прекратить
всякое хождение в лес отдельных личностей независимо от причин. В
случае необходимости выхода в лес, как-то: пилка и заготовка
лесоматериала и дров, поиски пропавших животных, - разрешаю выход в лес
только в организованном порядке, с обязательным сопровождением
полицейских. Всякое самовольное хождение в лес будет рассматриваться как связь с партизанами и караться по закону военного времени. Ответственность за выполнение приказа возлагаю на волостных старшин, старост и уполномоченных полиции. Приказ опубликовать и довести до сведения жителей Локотского Округа. Обер-Бургомистр Локотского Округа Комбриг Б.Каминский".
Борьба
с партизанами велась с переменным успехом. В течение всего периода
существования Округа части РОНА не прекращали атаковать скопления
партизанских формирований. В свою очередь, партизаны давали о себе
знать, проводя террористическую деятельность, захватывая населенные
пункты, атакуя небольшие отряды РОНА. Так, на рассвете 30 мая 1942
года части Бригады Каминского при поддержке германских и венгерских
частей провели крупную операцию против скоплений партизан в районах
населенных пунктов Алтухово, Шешуево, Крапивня, Красный Пахарь.
Несмотря на упорное сопротивление партизан, после двухчасового боя они
были выбиты из указанных деревень с большими для них потерями. В
результате боя каминцам удалось полностью уничтожить Вздруженский,
Алтуховский, Крапивненский и Шешуевский партизанские отряды, а
партизанский отряд "За Родину" - рассеять. Множество партизан было
взято в плен. Захвачено три пушки ПТО, две пушки 76 мм, четыре
станковых пулемета системы "Максим", б ротных минометов, два миномета
86 мм и множество боеприпасов. Потери Бригады составили 3 человека
убитыми, 6 ранеными. Кроме того, атакующие потеряли два танка и одну
бронемашину. С 3 по 5 ноября 1942 года батальон Дмитровской милиции
совместно с германскими частями провел наступление на партизан в районе
Долбенькинских лесов. В результате боя было уничтожено 30 ДОТов, 300
землянок, партизаны потеряли более 50 человек убитыми и ранеными. В
ночь на 8 ноября тот же Дмитровский батальон продолжил наступление на
Сухую Хатынь, в результате которого удалось уничтожить 10 ДОТов, 200
землянок, партизаны потеряли убитыми 150 человек, четверо было взято в
плен. Имели место случаи, когда наступления партизан на отдельные
гарнизоны каминцев оборачивались провалом. Так, в ночь на 1 января
несколько партизанских групп предприняли наступление на Кокушкино,
однако были остановлены и обращены в бегство мощным огнем гарнизона
села Кокушкино. В ночь на 2 января 1943 года партизаны в составе
двух отрядов численностью до 700 человек пытались взять ст. Дерюгино
Дмитриевского района, но, встреченные огнем охранявшего станцию отряда
каминцев, вынуждены были отступить, оставив на поле боя убитых и
раненых. В период боев с 1 по 4 января 6 партизан с оружием в руках
перешли на сторону РОНА. Интересны цифровые данные Корюк-532 о
действиях партизан в период с мая 1942 года по апрель 1943 года.
Согласно этим данным, с мая по октябрь 1942 года партизанами была
проведена 561 акция по разрушению и повреждению военных объектов, линий
связи, железнодорожных путей, из которых успешными оказались 260 акций,
безуспешными - 301. В течение этого же периода времени партизаны с
переменным успехом 540 раз пытались атаковать охранные подразделения
округа. С ноября 1942 по апрель 1943 годов партизанами было проведено
236 успешных и 222 безуспешных разрушительных акции, а также 553 атаки
подразделений охраны. Как следовало из сообщений округа, моральное
состояние партизан с наступлением холодов падало. Об этом
свидетельствуют и учащавшиеся в этот период их попытки налетов на
населенные пункты с целью добычи продовольствия и теплых вещей. Так,
партизаны неоднократно нападали на населенные пункты Владимирский,
Холмечи, Х.Холмецкий, Лагеревка, Тростная, Кокушкино, Дерюгино. В
мае-июне 1943 года с целью обеспечения надежного тыла во время
проведении вермахтом операции "Цитадель", германским командованием была
предпринята самая крупная за годы войны антипартизанская операция под
наименованием "Цыганский барон", в которой кроме Бригады Каминского
участвовали части нескольких германских дивизий, в том числе двух
танковых, русский добровольческий полк "Десна"1 , 57-й русский полк
"Вольного казачества", кавалерийская группа "Трубчевск", 12 отдельных
батальонов РОА, а также крупные силы полиции при поддержке танков и
авиации.
1 Добровольческий полк "Десна" (полк ЦБВ
(zur besonderen Verfugung), полк майора Вейзе) был сформирован в конце
июля 1942 года в городе Орджоникидзеграде (Бежице) немецким майором
Вейзе из числа военнопленных. По замыслу полк формировался как
украинский, однако большинство солдат и офицеров полка были русскими.
На нюнь 1943 года полк включал три батальона: 615, 616,617, артдивизион
621 в составе трех батарей, имевших на вооружении 45, 76 и 122 мм
орудия, кавалерийский эскадрон, отряд особого назначения
(разведывательно- диверсионная школа), саперный взвод, взвод связи,
хозвзвод и роту снабжения. Общая численность полка составляла, по
различным данным, от 2500 до 3000 человек.
Согласно немецким данным, в ходе операции было уничтожено 1584 партизана, взято в плен - 1568, ликвидировано 207 лагерей. Части
РОНА вели борьбу с партизанами и за пределами округа. Так, в июне 1943
года в ликвидации в лесах Трубчевского района крупного партизанского
соединения (до 6 тысяч человек), вместе с двумя немецкими дивизиями
участвовали 1-й и 5-й полки РОНА. Обе стороны понесли большие потери. В
этот сложный для партизан период времени, очевидно, рассчитывая на их
полное уничтожение, Каминский обратился к ним с посланием, убеждая в
бессмысленности сопротивления и предлагая сдаться. Помимо личного
обращения Каминского, отделом пропаганды вермахта было выпущено
несколько видов листовок, которые при помощи авиации сбрасывались в
местах скоплений партизан. Очевидно, с пропагандистскими целями,
органами НКВД от имени партизан было составлено ответное письмо
Каминскому, текст которого зачитали в каждом партизанском отряде и
опубликовали в коммунистической газете "Орловская правда". Уместно привести его полностью.
"Главному
предателю, фашистскому холую, сиятельному палачу русского народа, шлюхе
гитлеровоского притона, кавалеру ордена в мечах и осинового кола,
обер-бургомистру Каминскому. На твое письмо шлем мы ответное слово. Мы
знаем, что ты - изменник! Ты предал Родину за чины и ордена. Ты был
троцкистом, тебе не впервые торговать Родиной и кровью русского народа. Мы
били тебя с твоей поганой полицией. Вспомни, как, удирая от партизан,
ты потерял свои грязные портки и кожанку. Дрожи еще сильнее, сволочь!
Слышишь канонаду? То наши советские пушки рвут в клочья твоих
хозяев-немцев. Ты содрогаешься при разрыве наших приближающихся
снарядов. Дрожи еще сильнее, знай, час расплаты близок. Мы были
мирные люди - добрые хозяева, ласковые отцы, мужья и братья. Немецкие
двуногие звери и твои бандиты посеяли зло и ненависть. Волки лютые,
людишки без чести и совести! Это вы залили кровью нашу землю, опозорили
наших жен, сестер, невест, угнали свободных советских людей на немецкую
каторгу. И как ты, палач и злодей, после всего этого вздумал пригласить нас к себе в плен? Мы народ не из нежных и своей брехней нас не возьмешь, не запугаешь. Ты
всю жизнь торговал телом и своей совестью, ты, как старая проститутка,
содержательница бардаков, торгуешь и теперь жизнью русских людей. Так
как же ты, грязная сволочь, посмел обратиться к нам, смердить наш
чистый воздух? Не в предчувствии ли окончательного разгрома фашистских
орд, ты завыл, как шакал? Короток наш разговор с тобой. Вот тебе
последнее слово наше: придем скоро, скорее, чем ты ожидаешь. Красная
Армия бьет немецких разбойников на востоке, Америка, Англия - с запада
и юга. Так не пеняй, смрадный Иуда, когда на твое приглашение мы,
партизаны, двинем с Красной Армией с юга и севера, с востока и запада.
Мы придем мстить, и месть эта будет беспощадной. Солдат и полицейских,
обманутых тобой, мы пригласим в гости, мы их помилуем, если они вовремя
опомнятся. А для тебя мы приготовим осиновый кол и петлю с большим
узлом под подбородком. До скорого свидания, обер-палач! Долизывай, пока еще жив, щетинистые зады твоих немецких генералов. Партизаны Орловщины".
Отношение
партизан к Каминскому и к самому факту существования Локотского округа
вообще было довольно своеобразным. Упорно не желая признавать силу
противников-сограждан, называя их "кучкой отщепенцев", "сбродом",
"преступниками", "нечистью", партизаны, тем не менее, предпринимали
отчаянные попытки уничтожить Каминского, ответственных сотрудников
самоуправления, командиров РОНА. Так, летом 1943 года в соответствии
с тщательно разработанным партизанами планом, партизаны Драгунов и
Григорьев, одевшись в форму солдат добровольческого полка "Десна",
взялись преподнести Каминскому подарочно оформленный пакет, в котором
находилась книга с вмонтированной взрывчаткой. Покушение не удалось.
Подобные попытки предпринимались неоднократно, причем, при этом
партизанам зачастую приходилось жертвовать многими жизнями. Заслуживает
внимания возникновение в округе множества подпольных групп, одни из
которых создавались партизанами, другие же возникали стихийно,
особенно, к лету 1943 года, что свидетельствует о низком
морально-психологическом состоянии Бригады и потере веры в победу
немцев. Целью деятельности подпольных групп было как поставка
партизанам необходимой информации, так и организация сопротивления
мероприятиям самоуправления. Одной из таких групп стал "подпольный
партизанский отряд", организованный в с. Добрик Васильевым, ставшим
вскоре начальником Локотского мобилизационного отдела и Толкачевым. В
числе руководителей "отряда" оказались и такие ответственные работники
самоуправления как директор Комаричской средней школы Фирсов, зав.
складом боепитания РОНА Акулов, командир первого батальона Волков и
другие. Вскоре "отряд" разросся до 150 человек, в число которых вошли в
основном бойцы РОНА. Руководство "отряда" составило план восстания в
Локте, 15 марта 1943 года была создана террористическая группа для
убийства руководящих работников Локотского самоуправления, намечен план
захвата танков, взрыва горючего, боеприпасов, порчи связи, а 16 марта
было составлено донесение в штаб партизанской бригады "За родину" о
движении германских войск и военных грузов. Конечной целью "отряда"
было уничтожение окружной администрации, роспуск Бригады и капитуляция
перед партизанами "отряд" имел связь с партизанской бригадой "Смерть
немецким оккупантам". Захваченный в плен партизан этой бригады под
пытками сообщил Каминскому о существовании группы Васильева, которая
немедленно была арестована в полном составе и предстала перед судом. Попытку
организации аналогичного отряда предпринял начальник штаба гвардейского
батальона РОНА старший лейтенант Бабич. Однако во время вербовки в
отряд новых членов, он был предан, а при попытке побега из Бригады к
партизанам - тяжело ранен и схвачен начальником военной коллегии
Г.Працюком. Удалось схватить и большинство из завербованных Бабичем
бойцов, которые были заключены в тюрьму, остальные бежали в лес. 20
мая 1943 г. после посещения Каминским полка Турлакова по его автомобилю
был открыт огонь из станковых пулеметов, однако комбригу и его шоферу
удалось покинуть машину и спастись бегством. На следующий день
Каминский прибыл в полк с конвоем, арестовал 80 человек и увез в
Локоть. В июне за попытку убить бургомистра Навли и сдать навлинскую
полицию партизанам был расстрелян начальник полиции Мироненко. Что
касается интенсивности антипартизанской борьбы, то она протекала более
или менее постоянно. Так, количество боев с партизанами за вторую
половину 1942 года оценивается следующими цифрами: июль - 54, август -
43, сентябрь - 58, ноябрь -58, декабрь - 57. Отсутствие резких
колебаний цифровых данных свидетельствует о постоянном характере боевых
действий, никогда не затухавших.
Последние дни "Локотской республики"
В
июле 1943 г., когда Красная Армия вновь перешла в наступление, 5-й полк
РОНА и отдельные роты из других полков были приданы немецким частям и
подразделениям и введены в бой в районе Дмитровск-Орловского.
Остановить советское наступление на этот раз не удалось, поскольку
лучшие немецкие дивизии были перемолоты в безуспешном наступлении на
Курском направлении. По мере приближения линии фронта к границам
округа, Каминский, по согласованию с немецким командованием, создал
Окружную комиссию по переселению, которая на основании приказа № 224 от
29 июля 1943 года представила обер-бургомистру безумный по своему
характеру план эвакуации бригады и всего гражданского населения округа
в район г.Лепель Витебской области. Приказ № 233 от 5 августа 1943 года
касался отправки как государственного, так и личного имущества
сотрудников самоуправления, бойцов и командиров РОНА, их семей:
"В
дальнейшем для практического выполнения плана по переселению людей,
проживающих на территории Брасовского и Навлинского районов и перевозке
всего государственного и частного имущества, приказываю: 1. С сего
числа обязать под личную ответственность всех руководителей
госучреждений и предприятий, Бургомистров районов, волостных старшин,
сельских старост, произвести к 10-му августа полную подготовку всего
отправляемого имущества, как то: упаковка, обеспечение тарой для
перевозки, расчет и обеспечение транспортом для перевозки на станцию… 2.
Обязываю всех вышеуказанных руководителей 10 августа с.г. письменно
доложить в Окружную Комиссию по переселению о выполнении данного
приказа".
Среди
личного состава бригады началось брожение. Некоторые из бойцов, пытаясь
купить прощение, шли к партизанам. Но, несмотря на то, что партизаны
охотно принимали каминцев в отряды и даже привлекали к участию в боевых
операциях, это ни в малейшей степени не смягчало их вину - все
перебежчики с приходом Красной Армии арестовывались и отправлялись либо
в лагеря, либо в штрафные роты. Зафиксировано несколько групповых
переходов к партизанам, причем, зачастую в группы перебежчиков невольно
попадали те, кто вовсе не имел желания становиться таковыми. При первой
же возможности они бежали от партизан, возвращаясь в Бригаду Каминского
или сдаваясь полиции. По их рассказам мы можем составить представление
о сути происходившего в те дни. Так, допрошенный в Локте 17 августа 1943 года Кайдалов Михаил Петрович 1918 года рождения показал:
"8
месяцев я работал в германской части в компании 124, расположенной в г.
Орел. 2 недели тому назад наша часть пришла в Локоть и расположена
здесь. 11-го августа с.г. мне пленный тоже работавший в этой же
компании Щигин Иван предложил поехать в обеденный перерыв на легковой
машине в Тарасовку, чтобы достать самогонку и через час-полтора
вернуться обратно. Он сказал, что у него есть знакомый шофер,
работающий в одном из гаражей Бригады Каминского и он нас повезет и
привезет обратно к 2-м часам. Кроме Щигина при этом присутствовал тоже
военнопленный из нашей компании Балакирев Аркадий, он тоже вместе со
Щигиным друзья и предложил мне ехать. Они сказали, что захватят с собой
немного вещей из одежды, чтобы обменять в деревне Тарасовка или
Шемякине на водку. Я согласился, и в 12 часов дня поехали. Не доехав 5
километров до Тарасовки машина, которую вел шофер из Бригады Каминского
- Петька, повернула на просеку в лес. Я удивился этому, но Щигин мне
сказал: "Ты догадываешься, куда мы едем?" Я понял, что они задумали
ехать в лес к партизанам и сказал, что понял. Щигин спросил, не против
ли я этого дела. Я не мог отказаться и сказал, что не против, так как
они меня убили бы. Проехав по просеке километра два машина
остановилась, мы вышли, машину замаскировали в кустах и пошли в лес.
Через минут десять нам встретились два партизана. Они спросили, кто мы
такие и куда идем. Шофер Петька начал им объяснять и начал спрашивать о
своих знакомых, кто находился в партизанах. После этого мы все пошли к
линии железной дороги. Так как была очень лунная ночь, то мы линию не
перешли, а остались перед линией, решив перейти в другой день и потом
идти в штаб партизан. Так как были лунные ночи, то мы не могли
перейти линию и на четвертый день решили пойти на Крупец, чтобы там
перейти линию. Когда стали переходить большак, то я, идя сзади всех,
решил обязательно от них сбежать. Я стал рвать ягоды, немного отстал и
из бывшего у меня автомата дал по идущим впереди очередь, а сам побежал
по обратному пути, держа путь на Локоть. Вскоре пришел на заставу
русских солдат из Бригады Каминского и рассказал все командиру
батальона. Командир батальона позвонил в штаб комбригу Каминскому и
меня потом доставили в Локоть в тюрьму. В
дороге, когда мы поставили машину и шли по лесу, Аркадий Балакирев
похвастался, что он у германского офицера украл пистолет и показывал
его нам. Показания мои зачитаны, записаны правильно, в чем расписываюсь. /Подпись/".
Не
менее интересны в этом отношении показания допрошенного в Локте 18
августа 1943 года следователем Окружного отдела юстиции Редькиным бойца
РОНА Хомякова Ильи Григорьевича 1924 года рождения, рассказавшего о
попытке одного из командиров бригады увести к партизанам целую роту.
"Наша
3-я рота 4-го батальона 2-го полка РОНА была расположена в Игрицком.
10-го числа августа ночью командир роты Фомченков отдал нам приказание
собираться и строиться. Повел нас в лес и нас встретили 40 человек
партизан, окружили нас и приказали кто не хочет быть у партизан
отходить в сторону и направили пулеметы в ту сторону куда приказали
выходить. Мы никто не вышел, так как боялись, что нас постреляют. Нас
тогда повели в партизанский лагерь. Прошли мы всю ночь и утром пришли в
отряд. Партизан в этом отряде было очень много. Этот отряд называется
"Советские патриоты". Командир отряда - Носов. Комиссара не знаю.
Артиллерии в отряде нет. Побыв день в лагере нас направили в с.
Требиково за картошкой, но из слободы Пригородной обстреляли немцы и мы
вернулись. Командир разведки Бычков Николай - Игрицкий по нашей просьбе
направил нас троих: меня, Сафронова Петра и Гурова Петра в разведку в
Лубошево с заданием разведать силы и какие части стоят в Лубошево и
если удастся, совершить покушение на Каминского, для этой цели нам дали
автоматы ППШ и одну беззвучную винтовку-полуавтомат, две английские
мины. Мы пошли в Лубошево и потом пришли домой в Загрядское к
начальнику полиции Горшкову, отдали все вооружение и пошли в Добрик в
свой полк. Явились к майору Тарасову и по его распоряжению были
направлены в Локоть в Окружную тюрьму. Из моих родственников нет никого
в партизанах. Показания мои с моих слов записаны правильно, мне прочитаны. В чем и расписуюсь. /Подпись/ Допросил сл. /Подпись/".
26
августа, погрузив танки, артиллерию и другую технику, части РОНА вместе
с гражданской администрацией округа и членами семей, общим числом свыше
30 тыс. человек, выехали по железной дороге в Белоруссию. Немало
местных жителей, в том числе с семьями и детьми двинулись пешком вслед
за отступающей германской армией. Однако уйти им удавалось на десятки,
от силы - на сотни километров - их настигал стремительно катящийся на
запад фронт. Те из солдат и офицеров РОНА и сотрудников
административного аппарата Локотского самоуправления, кто по каким-то
причинам не смог или не захотел эвакуироваться, стремясь избежать
репрессий, меняли места жительства, переходили на нелегальное положение
и даже в некоторых случаях стремились быть поскорее призванными в
Красную Армию. Отдельные группы развернули в лесах партизанскую борьбу,
которая продолжалась вплоть до осени 1946 года до их полного
уничтожения спецчастями НКВД. 4-й
полк под командованием майора Рейтенбаха был выставлен для обеспечения
общего отхода и прикрытия севского направления, и, первым столкнувшись
с наступающими частями Красной Армии, в течение восьми часов удерживал
Севск. Даже Совинформбюро вынуждено было сообщить, что город удалось
занять лишь после нескольких часов упорного боя. Прорвавшиеся
красноармейские части, между тем, соединившись с партизанами, двинулись
на Лагеревку и Тросную, где им также довелось столкнуться с
разрозненными частями каминцев. 4-й же полк оказался в окружении в
результате отсекающего танкового удара и был уничтожен полностью.
Ворвавшиеся 27 августа в Севск советские войска добивали и раненых, над
самим же Рейтенбахом учинили зверскую расправу, привязав его к танку и
протащив насмерть по улицам Севска. Через несколько дней командующий
2-й танковой армией генерал-полковник Шмидт направил Каминскому
благодарственное письмо со следующими словами:
"Благополучному исходу происходивших событий мы многим обязаны Вам и Вашей способной Народной Армии"
Борьба за сохранение бригады и попытка создания Лепельского автономного округа &nbs
