антисоветских формирований, под руководством своих немецких шефов они вели борьбу с «советами» открыто и конспиративно.
Особую категорию коллаборационистов составляли белоэмигранты и эмигрантская молодежь, воспитанная в ожидании «Нового весеннего похода Белых ратей» и девизом «Хоть с чертом, но против большевиков».
Название этой первой главы не случайно. «Дорога в плен» была для многих не только пыльной полоской земли, ведущей к воротам за колючей проволокой, но и дорогой в плен идей об освобождении своей Родины от большевизма с помощью немецких штыков. По свидетельству многочисленных очевидцев и хроникеров спецслужб, первое полугодие войны увеличило число людей, надеющихся на свержение советского режима и установление национальной власти. С каждым месяцем немецкого владычества на оккупированной территории надежды на новую власть угасали.
Немецкое военно-политическое руководство не имело выработанной единой линии поведения по отношению к своим потенциальным союзникам. С одной стороны, советские граждане объявлялись недочеловеками (унтерменшами), достойными быть лишь удобрением для немецких полей, с другой — немецкая пропагандистская машина всеми правдами и неправдами стремилась разложить врага, суля ему и собственные национальные формирования, и автономии и
правительства. Чиновники Министерства по делам оккупированных восточных территорий не могли слышать о едином антибольшевистском блоке под единым командованием бывшего советского генерала, руководство СС делало ставку именно на создание единого ударного антисоветского кулака под командованием Власова. Единой политики в отношении потенциальных союзников фактически не существовало, а фантазии Розенберга и прочих «специалистов по восточному вопросу» столкнулись с суровой фронтовой реальностью и необходимостью создания боеспособных инонациональных частей.
Основной ареной сражений был фронт, где лицом к лицу в битвах сходились многомиллионные армии. Успехи немецких войск первых месяцев войны обусловили создание условий для привлечения к сотрудничеству вчерашних красноармейцев. Б первые месяцы массовые добровольные сдачи в плен фиксировались немецкой и советской стороной регулярно. 11ереходили на сторону врага в одиночку и группами, приезжали на танках, да еще и спрашивали, где укрепить своей боевой машиной немецкую линию. Красноармейцы зачастую поддавались посулам немецкой пропаганды и использовали листовки — пропуска для перехода к немцам. Германское военное командование на местах принимало решение о формировании команд для охраны военнопленных из числа самих же военнопленных, взяв с них честное слово о добросовестной службе. Таким образом зарождались будущие русские, казачьи и украинские боевые подразделения. Большие потери вынуждали немецких командиров искать замену выбитым кадрам у себя же в ближнем армейском тылу. - Командиры полков и дивизий под свою ответственность снимали немецких военнослужащих с тыловых работ и направляли их на передовую, а водителями, сапожниками, шорниками и оружейными мастерами оставляли вчерашних перебежчиков-красноармейцев.
МЫ ВЫДЕРЖИМ!
Мы много выдержим, мы все переживем... Не в первый раз в туман уходят пели, Рожденные невзгодой и огнем, Мы те немногие, что снова уцелели.
Сомкнем ряды по-прежнему тесней, Мы русские, а это имя свято, На свете нет надежней и верней И тверже нет российского солдата.
В своих сердцах мы ладанкой несем
Кусочек Родины: кто — стели Украины,
Кто — Русь Московскую, кто — глушь за Иртышем,
Кто — Севера суровые картины.
И, где бы ни были, мы не пропустим час На первый клич явиться под знамена, Недаром Бог нас в эти годы спас, Давно оплаканных, заочно погребенных...
Нет места нам за чуждым очагом, Нас ждет свой дом, свои волнуют цели, Мы много вынесли, но русскими умрем, Как прожили от самой колыбели.
Кн. Н. Кудашев Платтлинг, 1945 г.
1 Отделы
1Ц — разведывателъно-контрразведывательные отделы немецкой военной
разведки. Существовали в составе штабов немецких
и «восточных» военных частей и соединений, а также в лагерях военнопленных.
От франц. и англ. collaboration — сотрудничество
с врагом.