Для многих плен начался с утра 22 июня 1941 года, когда рухнула мирная жизнь. Вместе с шоком от первых разрывов немецких снарядов и бомб пришло раз­очарование: «Как же так, ведь немцы — друзья! Мы не Поддавались на провокации, не хотели воевать...» Вче­рашние друзья перешли границу и стальным катком шли по советской земле.

Внезапность нападения и полное господство в воз­духе позволили немецкой армии перехватить инициа­тиву и навязать свой темп боя, к которому советская сторона готова не была. Уничтожение самолетного парка на аэродромах, действия «пятой колонны» спо­собствовали быстрому продвижению немецких войск и глубь страны.

В таких условиях немецкое военное руководство сделало ставку на быстрые рассекающие удары по со­ветским силам с целью их расчленения: «Вперед! Не останавливаться ни перед чем! Не давать отброшен­ным войскам противника консолидироваться!» Такие установки дал своим войскам командующий 56-м ме­ханизированным корпусом генерал Манштейн.

На Северном участке фронта, где танки Манштей-на и Рейнгардта рассекли советские войска, был окру­жен 3-й советский мехкорпус. В штабе фронта не бы­ло сведений о 12-м корпусе, который в это время вел бой с наступающими немцами. Двина стала местом гибели тысяч советских военнослужащих и местом пленения десятков тысяч солдат и офицеров РККА. За семь дней войны немцами здесь были пленены 6200 человек и среди них командиры 67-й и 90-й стрелковых дивизий,  целый штаб  128-й стрелковой

дивизии во главе с генералом Зотовым. Вскоре пал Псков.

Советская сторона спешно возводила укрепления на Лужком рубеже от Финского залива до озера Иль­мень. В Ленинграде спешно создавались новые воин­ские части и ополчение. Всего в Ленинграде за первые три месяца войны были созданы 10 дивизий народно­го ополчения. Плохо вооруженные, набранные из учи­телей, ветеранов, лиц, непригодных к строевой служ­бе, и престарелых, такие дивизии бросались в пекло боев и растворялись под ударами немецкой военной машины.

По советским данным, в ходе трехнедельных боев на Северном участке фронта 22 дивизии потеряли 50 и более процентов своего личного состава, в шести ди­визиях (33, 126, 181, 183, 188-я стрелковые и 220-я мо­торизованная) оставалось не более 2000 человек. Меж­ду тем численность советской дивизии «образца 1938 года» составляла не менее 18 тысяч человек.

При Таллиннской операции немцы пленили свыше 11 тысяч человек. 12 августа советское командование контратаковало немецкие части под Старой Руссой. На­ступавшая советская 34-я армия была «подрезана» с ты­ла 3-й немецкой моторизованной дивизией и дивизией войск СС «Мертвая голова». Немцы захватили свыше 10 тысяч человек пленными, 141 танк, 246 орудий.

В середине августа противник прорвал Лужский ру­беж и пленил свыше 20 тысяч военнослужащих.

Современные немецкие исследователи сообщают следующие цифры пленных за 1941 год:

23 августа у озера Ильмень — 18 тысяч;

4 сентября в Эстонии — 11 тысяч;

середина сентября, Демянск — 35 тысяч;

лужское окружение — 20 тысяч.

Всего с начала войны и по 20 декабря 1941 года группа армий «Север» захватила 438 950 человек. В 1942 году — 84 493 человека.

На Западном фронте также складывалось трагиче­ское положение. Здесь советским войскам противостояла
 самая сильная группировка немцев — группа армий «Центр» под командованием фельдмаршала фон Бока.

Крупным успехом группировки было окружение многотысячной советской группировки (свыше 20 ди­визий) под Бобруйском и Рогачевом в конце июня. Еще один котел замкнул советские части близ Бело­стока и Волковыска. В своем приказе по войскам от

8  июля фон Бок писал, что в плен попали 287 704
че­ловека,  в т.ч.  командиры дивизий и корпусов.  До

9  июля 1941 года центральная немецкая группировка
пленила 334 571 человека.

Хроника пленения на этом участке боевых дейст­вий следующая:

Белостокско-Минское — 334 571 человек;

Могилевский котел — 35 000;

Смоленское окружение — 309 110;

Поражение под Кричевом и Гомелем — 78 000;

Брянск и Вязьма — 675 940.

Многие воинские части и подразделения (особенно пережившие отступление) становились небоеспособ­ными и попросту разваливались. Современник тех со­бытий вспоминает:

«По мере нашего отступления на восток, как правило, пропадали бесследно солдаты тех областей, че­рез которые мы отступали. Сначала ими оказались могилевцы, за ними последовали смоленцы, потом оче­редь дошла и до калужцев. Никакого патриотического подъема не было и в помине. Этот подъем был только на страницах советских газет, на полковых и ротных митингах.

Недалеко от Лужи мы с трудом выменяли у кресть­янина на мой плащ немного перловой крупы, и когда мы ее с жадностью уплетали, он, посмотрев на мое офицерское обмундирование, заметил:

— Вы бы лучше сбросили с себя эту сбрую, сдались В плен и кончили эту канитель. — Это было сказано

эоне, и крепкие непечатные слова очень метко подходили к месту. Ни нотки сожаления, ни тревоги, что немцы подходят к Москве, в его словах не было».

Другие источники сообщают о фактах массового перехода на немецкую сторону красноармейцев, за­частую с оружием в руках.

На Украине (Южный фронт) в 1941 году было за­хвачено в плен:

9 августа В-Умани — 103 тысячи человек;

в конце августа в излучине Днепра — 84 тысячи че­ловек;

26 сентября в Киевском окружении — 665 тысяч 212 человек;

10 октября у Азовского моря — 106 тысяч 332 чело­
века;

в середине ноября в Крыму — 100 тысяч. В 1942 году на Украине было пленено: 15 мая в Крыму — 170 тысяч; 29 мая под Харьковом — 240 тысяч; 2 июля в Севастополе — 90 тысяч;

12 августа южнее Сталинграда — 32 тысячи;

13  августа группа армий «А» пленила 309 тысяч
252 человека.

Немецкие источники сообщают, что в 1941 году в плен попали 3 миллиона 350 тысяч советских военно­служащих.

В книге Дитте Гернса «Немецкая армия в Совет­ском Союзе» сообщаются следующие цифры военно­пленных:

1941    год - 3 355 000;

1942    год- 1 653 000;

1943    год - 565 000;

1944    год — HI 000;

1945    год ~- 34 000.

Всего — 5 миллионов 754 тысячи человек.

По данным Генерального штаба Вооруженных сил Российской Федерации потери пленными за все годы Великой Отечественной войны составили 4 миллиона 59 тысяч человек, аналогичную цифру, полученную