Закончится ли спор о генерале Власове?

От редакции. Публикуя дискуссию В. Рыжова и К. Александрова (см. № 37/2004; № 3,
№ 5/2005), посвящённую оценке личности и деяний генерала А.А. Власова, мы полагали, что такое сопоставление аргументов и доводов, которые позволяют осветить много десятилетий замалчиваемую тему из истории Великой Отечественной, будет полезно нашим читателям.
Мы также считали, что в дискуссии о генерале Власове, опубликованной на страницах нашей газеты, позиции авторов-оппонентов в основном очерчены, важнейшие факты приведены, оценки высказаны, и поэтому не собирались ещё раз возвращаться к этой теме. Но письмо учителя В.Кудряшова показало, что спор может быть выведен на иной, более высокий уровень осмысления не очень уж и далёкого прошлого. Только вот вопрос: готовы ли мы к такому обсуждению этих непростых и болезненных сюжетов. Некоторым ободрением на тернистом пути обретения истины могут послужить строки поэта-фронтовика А. Твардовского: «Одна неправда нам в убыток, и только правда нам нужна».

С большим интересом я ознакомился с материалами дискуссии о генерале А.А. Власове, а следовательно, и о Русском освободительном движении периода Второй мировой войны. Мне кажется, что оба участника дискуссии — и В. Рыжов, и К. Александров — может, и не желая того, затронули более серьёзную и глубокую проблему, нежели оценка личности и деяний генерала Власова. Частью этой проблемы являются и Белое движение времён Гражданской войны 1917—1922 гг., и Русское освободительное движение 1941—1945 гг. Кратко её суть можно выразить так: какой государственности мы наследуем — тысячелетней Российской или советской, просуществовавшей в более коротких временных рамках 1917—1991/1993 гг. Как мне кажется, именно под этим углом зрения следует рассматривать Русское освободительное движение и личность генерала А.А. Власова.

Но аргументы оппонентов концентрируются в основном вокруг фигуры небезызвестного генерала. Валерия Рыжова удивляет, что его поклонники находятся не только за границей, но и в самой России. Могу подтвердить, что памятник генералу Власову и участникам Освободительного движения народов России есть на русском кладбище Ново-Дивеево под Нью-Йорком. Там воздвигнута и часовня в память чинов Русского Корпуса. Попутно напомню, что укомплектованный эмигрантами Русский Корпус в 1945 г. вошёл в подчинение генералу Власову. В Праге на Ольшанском кладбище находятся два памятника чинам Русской освободительной армии (РОА). В России, насколько мне известно, памятника РОА нет. Но в ограде храма Всех Святых на Соколе установлена мемориальная плита с именами белых казачьих генералов, часть из которых в 1945 г. служила у генерала Власова. Так что пока главными памятниками павшим солдатам и офицерам РОА в России являются книги. В первую очередь, могу посоветовать прочитать неоднократно публиковавшуюся статью известного московского историка С.В. Волкова «Русское освободительное движение на весах истории». Сюда можно отнести сборники материалов по истории Русского освободительного движения под редакцией С. Дробязко и А. Окорокова, книгу «Русская освободительная армия» С.Дробязко и А.Каращука.

Но вернёмся к фигуре генерала А.А. Власова. По мнению В. Рыжова, положение Третьего рейха летом 1942 г. было более чем прочным. Победы одерживались как на Восточном фронте, так и в Северной Африке, и потому пленный советский генерал Власов мог не опасаться за свою судьбу. Но вот свидетельство профессионального военного, одного из руководителей Русского Общевоинского Союза (РОВС) генерал-майора А.А. фон Лампе: «Поражение немцев было для меня довольно ясно ещё с того времени, когда поворотом армии на Кавказ, спиной ко всей России и к необеспеченному тылу на Волге — германское командование совершило грубую стратегическую ошибку, совершенно недооценив своего противника. Я тогда говорил моим офицерам, что это наказуемо. К сожалению или нет, но я не ошибся». Если такая перспектива краха Третьего рейха была очевидна для генерала фон Лампе, проживавшего в Берлине со статусом бесподданного эмигранта, то, вероятно, это могло быть понятным и для генерал-лейтенанта Красной армии, заместителя командующего Волховским фронтом.
Честно говоря, я не совсем понял ответ В. Рыжова на ключевой, с моей точки зрения, вопрос, поставленный К. Александровым, — изменил генерал Власов государству или всё-таки Родине? Вместо ответа довольно смелое обобщение: мы — потомки людей, воевавших против Гитлера и Власова, в нас течёт кровь тех, кого не удалось убить солдатам вермахта и РОА. Но ведь в нашей стране живут потомки тех, кто погиб или пострадал от рук чекистов в годы красного террора и последующих тотальных репрессий, включая и искусственный голодомор, развязанных большевистской номенклатурой против народов России. Поэтому хочу ещё раз напомнить, что фигуру генерала Власова и борьбу РОД нельзя рассматривать в отрыве от того, что происходило в нашей стране, начиная с 1917 г.

Оценка РОА, данная американцами со слов офицера С. Фрейлиха: «комичная нацистская воинская часть, выставленная для последних боев», дана в отклике В. Рыжова без комментариев. А комментарии здесь просто необходимы. Американцы столкнулись с солдатами в немецкой форме с шевронами РОА в 1944 г. во время битвы за Нормандию, когда до последних боёв на европейском театре военных действий оставался без малого год. Сама же приведённая выше оценка американцев говорит о невежестве янки. Они не желали понять, что происходило на территории бывшей Российской империи после 1917 г. Эта трагикомичная ситуация повторилась в начале 1960-х гг. Тогда администрация президента США Дж.Ф. Кеннеди установила День солидарности с борьбой народов, порабощённых коммунизмом. Кого только не было в списке порабощённых коммунизмом! Венгры и поляки, восточные немцы и болгары, албанцы и румыны, китайцы и чехи, кубинцы и уйгуры, а вот русских в этом списке не оказалось. Хотя русских людей от рук коммунистов погибло великое множество. Некоторые исследователи называют число в 60 млн чел., т.е. пострадавших оказалось больше, чем погибших в войне с германским нацизмом и РОА.

Памятник бойцам РОА и братская могила чинов РОА Прага. Ольшаны

Позволю себе остановиться ещё на одном рассуждении в реплике В. Рыжова. По его мнению, сравнивать поведение советских солдат с поведением солдат бригады Б. Каминского кощунственно. Однако, будучи в Германии в 1995 г., я видел сборник документов, в котором были опубликованы фотографии, зафиксировавшие преступления советских военнослужащих против мирного населения Восточной Пруссии в 1944–1945 гг. На некоторые фотографии, помещённые в этом сборнике, русскому человеку смотреть просто стыдно. Уверен, что за прошедшие десять лет в Германии вышли новые книги аналогичной тематики. Именно поэтому считаю правильным и научно корректным сравнивать поведение красноармейцев в 1944–1945 гг. с образом действий русских солдат и офицеров во время Заграничных походов Русской армии в 1813–1815 гг. Надеюсь, что подобное сравнение не покажется кощунственным?
Интересен и ответ В. Рыжова на предложение К. Александрова сопоставить то, как вели себя русские солдаты и офицеры в германском плену в 1914–1918 гг., с поведением советских военнослужащих в немецком плену в 1941–1945 гг. Отделавшись фразой о том, что в 1917 г. русские солдаты разошлись по домам, бросив поднадоевшую им империю на произвол судьбы, оппонент пускается в рассуждения о Третьем Риме, пассионарности, Валгалле, Бастилии и т.п. и таким образом уходит от ответа на поставленный вопрос.
Русская армия развалилась окончательно не осенью 1917 г., а зимой 1917–1918 гг. Следовательно, происходило это не при старом императорском режиме, а при демократической республике, лидерами которой в те месяцы были А.Ф. Керенский, а потом В.И. Ульянов (Ленин). Кстати, как в таком случае оценивать исторический выбор (точнее, безразличие) кадрового состава Советской армии в 1991 г., когда на их глазах умерла советская государственность?
Китайская пословица гласит: когда корень не прям, то и дерево вырастает кривое. Вот таким корнем советской государственности оказался пломбированный вагон с двумя десятками предателей, подброшенный немцами весной 1917 г. в Россию, взбаламученную Февральской революцией.

Возможно, что последнюю точку в споре о генерале Власове поставит суд. На рубеже
1980–1990-х гг. в тогдашнем «перестроечном» советском обществе достаточно громко и открыто обсуждался вопрос о политической ответственности КПСС за преступления, совершённые в 1917–1991 гг. Вернуться к этому вопросу никогда не поздно. Если же Конституционный суд РФ опять проявит свою беспомощность, как это было в 1992 г. во время шутовского суда над КПСС, то тогда имеет смысл обратиться в европейский суд в Страсбурге. Тем более что документов и материалов о преступлениях советского режима было обнародовано предостаточно для того, чтобы возбудить судебный процесс, подобный Нюренбергскому. Это и послужит основой для окончательной оценки как самого генерала Власова, так и всего Русского освободительного движения.

Владимир КУДРЯШОВ,
учитель истории,
 г. Москва